Благодатные силы индивидуализации
После работ Ф. Шеллинга, Л. Уайта, Й. Хёйзинга, Ю. Лотмана, В. Библера, М. Бахтина, А. Пелипенко, Н. Данилевского и многих других, пытавшихся искать в культуре ее саму, а не судить о ней по ее проявлениям в отражениях так называемых «социокультурных практик», культуру уже невозможно «брать» иначе чем как «вторую природу», закономерно пришедшую на смену «первой» путем снятия фундаментального противоречия живого мира – его «безмозглого» поведения в усложняющейся реальности, движимого врожденными программами (инстинктами). С этой точки зрения «единицей» культурного поведения является вовсе не способность к так называемому «высокому искусству», а смысл, к порождению и/или исполнению которого способен пока лишь человек.
В отличии от «первой природы», «вторая» движется не столько понуждением внешних сил и биологических программ, но «потребным нам будущим», которое мы разыгрываем в своем сознании.
В чем же в этой природе состоят благодатные силы индивидуализации, которая, похоже, достигла своей высшей зрелости в облике отчаянного «нарциссизма»?
Представляется, что в качестве методологического ориентира в попытке ответить на этот вопрос следует помыслить облик «третьей природы», которая непременно придет на смену «второй». Ведь современный человек – не последний венец эволюции. Но какою она будет? Рассуждая по-гегелевски, видимо, она снимет «противоречие индивидуального обогащения».
Но как?
Как известно из многих источников прошлого, «самая темная ночь – перед рассветом». Каково же позитивное значение следствий расцвета «нарциссической культуры» для будущего, начинающегося уже сейчас?